Она была последней.
Родилась не ранней весной, как все ее сестры и братья, а теплым, ясным и веселым летом. Поэтому и была она самой маленькой в семье, «мизинчиком». И очень ее жалели и любили, но не только за то, что она такая крошечная, как котеночек. Она была доброй, ласковой, кроткой, вежливой, послушной и работящей. А играя с другими маленькими Хухами, охотно присоединялась к любой забаве. И никогда никто не видел, чтобы она сердилась, раздражалась или капризничала.
Короче говоря, это была славная Хуха. Может быть, самая милая в этом лесу.
Звали ее - Моховинка.
Мы, люди, всех Хух зовем просто Хухами, так же, как и они нас - просто людьми. А между тем Хухи бывают разные. Те, что живут в лесу, называются лесными; те, что в оврагах и скалах, - пещерницами; вдоль речек и озер селятся камышевки; в высокой траве и бурьяне - бурьянницы. Бывают еще: степные, буерачные, луговые Хухи. Не бывает только болотных. Ведь все Хухи, как и кошечки, не любят сырости.
Моховинка была лесной Хухой, и не просто лесной, а еще и боровинкой, и родилась она в густом-прегустом старом бору, где испокон веков жил весь ее славный род. Известно, что Хухи из поколения в поколение живут в одних и тех же местах. Переселяются же только тогда, когда облюбованную ими местность кто-нибудь разорит.
И если такое случается, то они очень печалятся и горько плачут. Правда, люди обычно не слышат их плача, а думают, что это стонет ветер, или скрипят деревья в лесу, или мыши пищат в поле. Люди редко замечают чужое горе и сочувствуют ему…
Но большому бору, в котором жила Моховинка, пока ничто не угрожало. Лесничий строго следил, чтобы никто не бросал спичек, дети боялись заходить далеко в чащу, а лес рубили только небольшими частями, и он быстро вырастал снова.
В этом бору между корнями большой сосны и соорудила себе к осени Моховинка домик. Заблудиться она не могла: эту сосну было легко узнать, ведь у самых корней она делилась на три толстых ствола. Моховинка заложила все дыры сосновыми веточками, а щели - и внутри, и снаружи - мягким зеленым мхом.
Она и сама была такая же пушистая, как мох. Шерстка у нее была длинная и, словно шелк, покрывала все тело. И только мордочка была голенькая и напоминала желто-фиолетовый садовый цветочек - фиалку. Да и на лапках, розовых с внутренней стороны, тоже не было шерсти.
Как и у других Хух, Моховинкина шерстка меняла свою окраску и вмиг делалась того же цвета, что и предметы, находящиеся рядом с ней. Чаще всего она была зеленой, потому что редко отбегала от своей зеленой хатки. Но когда она бежала по старой сосновой хвое, устилающей землю, то становилась рыжевато-красной. Вблизи воды она становилась голубой; на песке - желтой; среди кустов шиповника - розовой; на вереске - лиловой; на снегу делалась белой.
Вот почему люди так редко и замечают Хух. И еще нужно сказать, что люди вообще очень невнимательны: они мало что видят вокруг себя. К тому же далеко не каждый способен заметить Хуху.
Однажды Моховинка проснулась спозаранку, когда еще не начало светать. Проснулась, потому что ей стало холодно. Она выглянула в оконце и увидела, что в лесу, на хвое и на деревьях, лежит какая-то серебряная пелена. Сначала она подумала, что это мгла, но когда присмотрелась получше, то заметила, что это не похоже ни на мглу, ни на густой туман, который иногда окутывал бор. А был это первый снег, ведь уже наступала зима.
Чтобы не замерзнуть, Моховинка достала из своих зимних запасов сухой мох и плотно прикрыла им вход в домик. Потом снова свернулась клубочком и уснула. Но спала она недолго. Ее разбудил какой-то странный звук. Она услышала, будто бы кто-то сильно топнул возле нее, даже в ушах зазвенело. Сама она так и подпрыгнула на кровати, даже ножки ее утонули во мху, а малюсенькая подушечка из мягкого одуванчика скатилась на пол. В ту же минуту что-то стукнуло еще сильнее. Хуха мигом отворила окошко и увидела человека.
Это был дед в большущих валенках, которые почти полностью заслонили ей свет. Он качнулся, что-то блеснуло в воздухе, и это блестящее ударило по сосне. От звонкого удара разошлось гулкое эхо, а сосна жалобно застонала.
Перепуганная Моховинка опрометью бросилась к двери и между дедовыми ногами выскочила наружу. Вокруг собралось уже немало других Хух. Они с грустью смотрели, как дед рубит дерево. Им было больно слышать плач этой красивой высокой сосны. Но что могли сделать они, такие маленькие? Чем могли ей помочь?
И только старый, мудрый и опытный Хо Суковик сообразил, что нужно делать.
- Судя по тому, как дед торопится и озирается, - проговорил Суковик, - он, видимо, делает что-то недозволенное! А ну-ка, дети, бегите к лесничему, пищите, скребитесь в его окно, пока он не проснется. По дороге пусть кто-нибудь забежит к Лешему и все расскажет ему, а он что-то да придумает…
Хухи бросились к сторожке лесничего. Там они пищали, хрюкали, стучали в окна до тех пор, пока лесничий не проснулся.
- Что бы это значило? - проговорил он сам себе. - Деревья стоят - не шелохнутся, а что-то шумит и пищит. Уж не Хухи ли это?
Тогда Хухи принялись еще отчаяннее царапать стекла.
Лесничий набросил на плечи тулуп и вышел на крыльцо. Тут его чуткое ухо уловило отдаленный стук топора. Он схватил ружье и побежал в лес. Перед ним мчался его гончий пес, а впереди всех неслись счастливые Хухи. Но дед, еще издали заслышав опасность, пустился наутек. И успел-таки убежать.
А домик Моховинки был разрушен, разорен. Одна его стена совсем отвалилась, мох был выворочен и разбросан, а внутрь невозможно было попасть: так много валялось там всяких щепок и коры.
Так пришла к Моховинке беда…
* * *
Что было делать? Проситься к кому-нибудь в хатку было неловко: такой уж у Хух обычай, что каждая взрослая Хуха должна иметь свое отдельное жилище. Поэтому они и строят крошечные домишки, где и вдвоем удобно не разместишься. А обременять даже самых близких - родителей, сестер или братьев - не позволит себе никакая Хуха. Оставалось только одно: искать новое пристанище, хотя все родные и знакомые приглашали Моховинку жить к себе.
Розовые лапки ее закоченели, а Моховинка все бежала и бежала по белому холодному снегу, заглядывая под каждое дерево, под каждый кустик. Но в этом лесу было полным-полно Хух. Всюду, в каждом дупле или норке, уже жила Хуха или Хо.
Моховинка бежала все дальше и дальше. Пришло время обеда, а она с самого утра ничего не ела. Отощала, обессилела, замерзла. Она едва передвигала ножками, но упорно шла дальше. Наконец лес кончился, Моховинка вышла на опушку и увидела странные огромные белые холмики. Издали они были похожи на то, в чем жил лесничий. А когда она приблизилась, то учуяла, что оттуда тянет теплом и чем-то очень вкусным.
С одной стороны меньшего холмика она заметила дощатую сосновую стену, а под ней - несколько щелей, в которые можно было пролезть. Моховинка заглянула в дырочку и увидела большое теплое помещение. Там лежали два больших белых зверя, похожих на диких коз или серн. У них были рога и длинные, как у Водяного, бороды, но смотрели они на нее своими желтыми глазами очень ласково.
Моховинка часто видела диких коз, а летом даже играла с козлятами, поэтому и не испугалась этих незнакомых ей существ: они были немного похожи на тех, которых она встречала в лесу. Поздоровавшись, она пролезла в щелку под дверью в козий хлев.
Здесь было тепло, много душистого сена, которое так же приятно пахло, как и любимый мох. Хозяева были приветливы, с большим сочувствием выслушали рассказ с постигшем ее несчастье и пригласили остаться с ними жить. Хотя обычно Хухи не живут в хлеву, но у Моховинки не было другого выхода.
Вот так и стала Хуха-боровинка Хухой хлевной.
* * *
Через некоторое время дверца открылась и в хлев вошла девочка. Она была хорошенькая, светловолосая, с голубыми глазами и сразу понравилась Моховинке.
Девочка вошла с подойником и кусочком хлеба, очень вкусным, - Хуха потом нашла на соломе три крошки и вдоволь наелась. Девочка ласкала коз, целовала в розовые мордочки, потом подоила их, плотно прикрыла дверцу и ушла. Каждый день приходила она в хлев по нескольку раз. Приходил и сам хозяин и приносил козам еду. А когда выдалось несколько теплых деньков, то с девочкой появился и маленький мальчик. Он был таким же милым, как и его сестричка…
День проходил за днем. Тихо и спокойно жилось в козьем хлеву Хухе Моховинке. Тут было тепло, у нее была мягкая постелька и хорошая, вкусная пища. Здесь было вдоволь душистого сена, и почти каждый день она находила несколько хлебных крошек, а часто могла еще и выпить капельку молока, которое выплескивалось из подойника на сено.
Одного только недоставало Моховинке: не было поблизости другой Хухи. А ведь каждому известно, как тяжко жить вдали от родных на чужбине…
И Хуха мечтала и днем, и ночью о том времени, когда сможет вернуться в родные края. Но об этом могла она только мечтать, ведь с каждым днем становилось все холоднее, а Моховинка боялась высунуть на мороз даже свою желто-фиолетовую мордочку. Она еще не знала, что после зимы наступает весна. Хуха надеялась на то, что когда совсем вырастет и шерсть на ее шубке сделается очень густой, она сможет, не страшась мороза, вернуться в родные места.
Однажды в хлеву случилась беда.
Когда вечером хозяин пришел с большой охапкой сена для коз, его неожиданно позвали. Впопыхах он забыл забрать с собой сетку, в которой обычно приносил сено. И вот ночью в этой сети запуталась старшая коза Лиска. Чем больше она металась в ней, тем сильнее запутывалась. Утром Моховинка увидела Лиску совершенно беспомощной. Та лежала со спутанными ногами, голова тоже запуталась в узелках. Бедная коза не могла даже пошевельнуться, только жалобно блеяла. Меньшая козочка Аришка ходила вокруг своей подружки, лизала ее, обнюхивала, блеяла, но ничем не могла помочь.
Моховинка бросилась звать на помощь детей. Выскочила в щель под дверью и побежала к дому. Она визжала, мурлыкала под окнами и у двери, но в доме никто не слышал ее нежного голосочка. И только когда хозяин, выходя во двор, отворил дверь, Хухе удалось проскочить в дом и забраться к детям на кровать.
Но Хухи не могут разговаривать, пока остаются невидимыми. Они только пищат, как мышки, или мурлычут, как коты. Сил у них тоже мало, ведь они легонькие, как пушинки, и мягкие, как вата. Как ни старалась Моховинка растормошить детей, ничего не могла поделать. Они ощущали сквозь сон ее пушистое тельце, чувствовали, как нежно она щекочет лапками их лица и, улыбаясь, продолжали спать.
Проснулись детишки лишь тогда, когда мама приготовила завтрак. Встали они веселые и начали рассказывать, какие хорошие сны они видели.
- Мамочка! - говорили они, перебивая друг друга. - К нам в постель забралось что-что такое, как котик. Только это был не котенок, а что-то хорошенькое-прехорошенькое, мягонькое-премягонькое. А мордочка, словно цветочек, а голос, как у мышки.
Но мама ответила:
- Такое может только во сне привидеться. А в жизни этого не бывает. Ешьте-ка лучше, детки, кулиш.
А бедная Хуха бегала вокруг детей и не могла рассказать им о Лиске, которая, запутавшись в сети, лежала в хлеву. И только когда родители вышли из комнаты, Моховинка отважилась показаться детям. Она могла это сделать, потому что ребятишки были добрыми. Ведь известно, что только очень добрые дети, которые никогда никого не обижают, могут собственными глазами увидеть Хуху.
И как обрадовалась детвора, когда перед ними появился тот милый зверек, которого они видели во сне! Мальчик наклонился к Моховинке, чтобы взять ее на руки, но она проскочила между его пальчиками и тоненьким, как струна, голосочком прозвенела:
- Скорей! Скорей! У нас - несчастье! Коза Лиска запуталась в сети! - и с этими словами она побежала к двери, а за ней заторопились и дети…
Так Хуха спасла свою приятельницу Лиску, позволившую ей жить в теплом хлеву.
* * *
Дети были очень благодарны Хухе. Теперь они приносили Моховинке крошки от всего самого вкусного, что им давали. А Хуха, когда поблизости не было никого из людей, показывалась им, играла с ними и очень их забавляла.
Прошло еще немало времени. Как-то на Масленицу отец с матерью поехали в другое село в гости к бабушке. А дети пригласили Моховинку в дом. Они весело резвились, ведь Хуха была проворной и умела придумывать всякие забавы. В тот момент, когда она показывала, как по деревьям скачет белка, дверь неслышно отворилась, и в дом вошел тот самый старик, который хотел срубить сосну с Моховинкиным домиком.
- Бегите, дети! Это же - Хуха! - закричал он страшным голосом, увидев Моховинку, и бросил в нее топор, чтобы убить.
Хуха вмиг стала невидимой. Но она не успела вовремя отскочить, и острие задело ее заднюю лапку. Она жалобно запищала и, прихрамывая, прячась под лавками, побежала к двери. А злой дед начал ругать ее и проклинать весь Хухин род.
- Это - плохие звери! - говорил он детям. - Они только то и делают, что вредят людям. Да и чему удивляться, это же - нечистая сила!
А дети хоть и слушали, но не верили ни одному его слову. Они хорошо знали Хуху и сами убедились, что она милая, добрая и совсем безвредная. Видели, как сочувствовала Моховинка тем, кто попал в беду, как спасла их Лиску. Они не хотели верить словам злого старика, который говорил о том, чего сам не знал, а только слышал от других, таких же, как он, невежественных людей.
Напротив, дети очень жалели бедную Моховинку, всюду искали ее, звали, приносили ей самую вкусную еду. Но пища оставалась нетронутой. Хуха не отзывалась…
* * *
Раненая Моховинка тихо ждала под лавкой, пока кто-то не открыл дверь. Тогда она выскочила во двор. На минутку забежала в хлев, поблагодарила гостеприимных козочек за приют и ласку и, прихрамывая, отправилась в свой родной бор.
В лесу уже начинал таять снег, понемногу пригревало весеннее солнышко. Но теперь Моховинка уже не боялась холода, ведь она стала совсем взрослой. В лесу она нашла маленькую ямку под камнем, наскребла из-под снега мягкого мха и сделала себе временное жилище. Там она пробыла до самого лета, когда уже могла найти себе удобный дом.
Все Хухи-боровинки радовались ее возвращению. Они с удовольствием слушали ее увлекательные рассказы о том, как целую зиму она прожила с козами и людьми. И с того времени начали звать ее домовой Хухой, иди хроменькой Моховинкой.
* * *
Прошел целый год. В лесу снова выпало много снега. Но теперь Моховинка уже не боялась зимы. С помощью родных она построила себе хорошенький домик, натаскала полный чулан припасов: сушеных грибов, меда, вяленых ягод, кореньев, земляничного чая. И жилось ей очень хорошо. Днем она хлопотала по хозяйству, а по вечерам ходила в гости к подружкам. А еще она делала все, что Хухам поручали Мавки.
Как-то пришлось ей идти далеко, в другой конец леса на именины старого, мудрого и уважаемого всеми Хо Суковика. Было очень холодно. Разыгралась такая вьюга, что и света Божьего не увидишь. Моховинка неслась с холма на холм и уже добежала до середины леса, когда услышала вдруг стон. Прислушалась и поняла: стонет какой-то человек. Она метнулась в ту сторону и увидела в сугробе злого старика, почти полностью занесенного снегом. Рядом с ним лежала срубленная сосна. Он обессилел, закоченел и, чувствуя приближение конца, неистово молился.
- Господи! - стонал он. - Прости мне грехи мои тяжкие… Не дай умереть, не покаявшись…
И он начал перечислять все неправды и злодеяния, которые совершал в своей жизни.
- Клянусь, - говорил он, - если мне удастся спастись, то до самой смерти не сделаю ни одного дурного поступка. Не стану красть, браниться и никого, даже мухи, не обижу.
Жаль стало Моховинке старого, беспомощного деда. Забыла она и о том, как он разрушил ее дом и заставил скитаться по свету, как хотел убить ее топором и на всю жизнь сделал хромой. Поскорее помчалась она к Хо Суковику, зная, что встретит у него целое общество Хух. Там она рассказала об увиденном и попросила помочь. Ей не пришлось долго ждать, ведь у всех Хух доброе сердце. Они бросились к старику, который уже едва дышал. Одни прикрыли его со всех сторон своими теплыми шубками, другие разгребали лапками снег вокруг него.
Деду стало теплее. Он почувствовал, как застывшая было кровь снова заструилась по жилам. Потом протянул освободившуюся руку, ухватился за сучок, подтянулся и выдернул из сугроба сначала одну, g потом и другую ногу.
Радостный и счастливый вылез он из сугроба и встал на ноги.
Все вокруг было серым. Вьюжило так, что невозможно было догадаться, где - право, а где - лево… Старик постоял, а потом снова застонал.
- Что из того, что я выбрался из снега? Все равно в такой пурге не отыскать пути домой. Видно, суждено мне помереть, ведь некому показать мне дорогу!
Тогда перед ним появилась Хуха Моховинка.
- Хуха! - закричал он не своим голосом и, дрожа, стал искать топор.
Старик оступился и снова увяз в глубоком снегу. От страха он не мог сдвинуться с места. И тогда услышал тоненький голосочек:
- Да, я - Хуха! И даже та самая, у которой ты в прошлом году разрушил хатку, а потом в доме у добрых детей хотел убить меня топором…
Старик затрясся еще сильнее. Он был уверен, что теперь Хуха отомстит ему.
- Но ты не должен бояться меня! - продолжала Моховинка. - Знай, что никогда Хухи не вредят людям, а наоборот - очень часто им помогают. Мы - добрые и не помним зла. Это же мы, Хухи, помогли тебе выбраться из сугроба. А теперь я выведу тебя из лесу Ничего не бойся и ступай за мной.
Но дед все не двигался с места. У него дрожали губы, он стучал зубами и не мог вымолвить ни слова.
- Ну, не теряй же времени. Пойдем! - сказала ему Моховинка и потихоньку побежала вперед.
На опушке, откуда были видны мигающие сельских домах огоньки, Моховинка остановилась.
- Вот теперь я доберусь до дома! - радостно проговорил старик. - Как же мне тебя отблагодарить? - спросил он Xvxy.
- Хухи не нуждаются в благодарности. Делать добро - наш долг. Но в память об этом дне я прошу тебя вот о чем. Не забудь, что ты обещал, замерзая в сугробе. И еще: расскажи людям, что с тобой приключилось; А теперь будь здоров!
В тот же миг Моховинка исчезла, но она слышала, как старик от души благодарил ее.
Она поспешила туда, где собрались все Хухи и где ожидала ее веселая вечеринка у старика Хо.
А дед благополучно добрался до своего дома и с тех пор стал убеждать и детей, и взрослых, что не надо бояться маленьких, добрых и симпатичных Хух.