Рыцарь Роллон

Баллада

 

Был удалец и отважный наездник Роллон;

С шайкой своей по дорогам разбойничал он.

Раз, запоздав, он в лесу на усталом коне

Ехал, и видит, часовня стоит в стороне.

 

Лес был дремучий, и был уж полуночный час;

Было темно, так темно, что хоть выколи глаз;

Только в часовне лампада горела одна,

Бледно сквозь узкие окна светила она.

 

"Рано еще на добычу,- подумал Роллон,-

Здесь отдохну",- и в часовню пустынную он

Входит; в часовне, он видит, гробница стоит;

Трепетно, тускло над нею лампада горит.

 

Сел он на камень, вздремнул с полчаса и потом

Снова поехал лесным одиноким путем.

Вдруг своему щитоносцу сказал он: "Скорей

Съезди в часовню; перчатку оставил я в ней".

 

Посланный, бледен как мертвый, назад прискакал.

"Этой перчаткой другой завладел,- он сказал. -

Кто-то нездешний в часовне на камне сидит;

Руку он всунул в перчатку и страшно глядит;

 

Треплет и гладит перчатку другой он рукой;

Чуть я со страха не умер от встречи такой".

"Трус!"- на него запальчиво Роллон закричал,

Шпорами стиснул коня и назад поскакал.

 

Смело на страшного гостя ударил Роллон:

Отнял перчатку свою у нечистого он.

"Если не хочешь одной мне совсем уступить,

Обе ссуди мне перчатки хоть год поносить",-

 

Молвил нечистый; а рыцарь сказал ему: "На!

Рад испытать я, заплатит ли долг сатана;

Вот тебе обе перчатки; отдай через год".

"Слышу; прости, до свиданья",- ответствовал тот.

 

Выехал в поле Роллон; вдруг далекий петух

Крикнул, и топот коней поражает им слух.

Робость Роллона взяла; он глядит в темноту:

Что-то ночную наполнило вдруг пустоту;

 

Что-то в ней движется; ближе и ближе; и вот

Черные рыцари едут попарно; ведет

Сзади слуга в поводах вороного коня;

Черной попоной покрыт он; глаза из огня.

 

С дрожью невольной спросил у слуги паладин:

"Кто вороного коня твоего господин?"

"Верный слуга моего господина, Роллон.

Ныне лишь парой перчаток расчелся с ним он;

 

Скоро отдаст он иной, и последний, отчет;

Сам он поедет на этом коне через год".

Так отвечав, за другими последовал он.

"Горе мне!- в страхе сказал щитоносцу Роллон. -

 

Слушай, тебе я коня моего отдаю;

С ним и всю сбрую возьми боевую мою:

Ими отныне, мой верный товарищ, владей;

Только молись о душе осужденной моей".

 

В ближний пришед монастырь, он приору сказал:

"Страшный я грешник, но бог мне покаяться дал.

Ангельский чин я еще недостоин носить;

Служкой простым я желаю в обители быть".

 

"Вижу, ты в шпорах, конечно, бывал ездоком;

Будь же у нас на конюшне, ходи за конем".

Служит Роллон на конюшне, а время идет;

Вот наконец совершился ровнехонько год.

 

Вот наступил уж и вечер последнего дня;

Вдруг привели в монастырь молодого коня:

Статен, красив, но еще не объезжен был он.

Взять дикаря за узду подступает Роллон.

 

Взвизгнул, вскочив на дыбы, разъярившийся конь;

Грива горой, из ноздрей, как из печи, огонь;

В сердце Роллона ударил копытами он;

Умер, и разу вздохнуть не успевши, Роллон.

 

Вырвавшись, конь убежал, и его не нашли.

К ночи, как должно, Роллона отцы погребли.

В полночь к могиле ужасный ездок прискакал;

Черного, злого коня за узду он держал;

 

Пара перчаток висела на черном седле.

Жалобно охнув, Роллон повернулся в земле;

Вышел из гроба, со вздохом перчатки надел,

Сел на коня, и как вихорь с ним конь улетел.

 

1832