Перед дождем затрепетали листья . . .

Перед дождем затрепетали листья,

Мелькала то изнанка, то ребро,

И в речке зазвенело серебро.

На ветке каркнула ворона голосисто,

Роняя черное перо.

 

Вдали в тумане лиловеет лес,

И где-то едет, грохоча, телега,

И капля первая - тяжелая на вес -

Упала, пыльным шариком забегав.

Насторожился лес, на все готовый,

Угрюмый, сумрачный -

В нем смолкнул птичий гам.

Дрожь пробежала по его верхам.

Глухонемой, он жаждал слышать слово

Тяжелых, над землей плывущих облаков.

Он ждал. Он был суров.

 

Потом запахли сыростью грибы,

И старческими пальцами дубы

За землю ухватились с перепуга.

Внезапно потемнела зелень луга,

И молнии стремительный излом

Вдруг показал нам самый дальний дом.

И гром с высокой лестницы ядром

Стал скатываться.

 

Женщина с ведром

Бежит, бежит по лужам в платье белом,

Подставила ведро под водосток,

И хлынул по ведру железный стук,

И, наполняясь медленно, запело

Ведро.

И ливня зыбкая стена

С тяжелым звоном рушилась.

Она

Перемещалась влево, вправо, влево,

Меняя направленья и напевы.

 

Лило, лило.

И вот по небу тучи

Плывут, уже не задевая сучьев.

Светло, и только дождика иголочки слегка

Тревожат в озере вторые облака.

Одни еще гремели водостоки,

Потом и те замолкли.

Все молчало.

И просияло небо на востоке, -

Природа начинала жить сначала.

И полукруг, цветистый и летучий,

Уперся в шпиль далекой каланчи,

И, выглянув из-за последней тучи,

К земле, подрагивая, тянутся лучи,

И птицы пьют пространство голубое,

И в высоту стремятся тополя,

И, тяжело дыша, как после боя,

Дымится мокрая земля.

 

1937