Казарочка

Давно когда-то жили-были гуси. Прилетели они издалека, из теплых земель. Вот прилетели они весной. По краям тундры еще снег был, а посередине уже растаял. Начали гуси делать гнезда. Снесла гусыня несколько яиц. Потом уж птенцы вывелись. Мать начала их кормить и растить. Птенцы росли быстро. Стала мать учить их летать. Один птенец никак не может летать, крылья у него не растут. Стали мать с отцом думать. Уже морозы начались, а у него все крылья не вырастают. Долго думали: что же делать? Ничего не могли придумать. Решили оставить его одного в тундре.

Уже травка сохнет, вянет, с деревьев сухой лист падает. Собираются гуси в дальний путь. Лететь готовятся. Один только гусенок сидит в сторонке, на мать и брата смотрит.

- Оставайся здесь, нет ведь у тебя крыльев. Нам уж лететь пора. Завтра еще до света улетим.

Проснулись гуси ночью, замахали крыльями, полетели. Только казарочка одна посреди озера осталась. Сидит и причитает:

- Казарка я, казарка бескрылая! Очень мне холодно, очень я мерзну!

А гуси все дальше и дальше летят. Услышала мать причитания дочки, сказала:

- Хорошо, красиво мое дитя причитает. Больно моей душе, давайте воротимся!

Вернулись. Увидела казарочка подлетевших гусей, сильно обрадовалась. Переночевали они со своей казарочкой, наставляют ее:

- Не причитай! Неужели мы тоже с тобой замерзать должны? Что же нам с тобой делать?

Проснулись еще до света и опять улетели. Снова казарочка посреди озера одна осталась. Сидит и плачет:

- Казарка я, казарка бескрылая! Очень мне холодно, очень я мерзну!

Уже совсем гуси из виду скрылись, а мать все слышит, как ее дочка причитает.

- Бедняжка! Давайте вернемся! Уж лучше все вместе замерзнем.

А муж уговаривает:

- Что ты делаешь? Неужели будем из-за нее замерзать? Уж если она такая уродилась!

Опять воротились к казарочке. Увидела она мать с отцом, очень обрадовалась. А тут уже забереги сделались. Подошла казарка к матери и сказала:

- Зачем из-за меня вернулись? Пусть уж я одна замерзну!

Очень больно душе дитя одно оставлять. Мать решила: «Сходим к Синаневт и Эмэмкуту, попросим, не возьмут ли казарочку к себе в дети».

Пришли к Эмэмкуту и сказали:

- Мы к вам пришли. Вот уж холодно становится, а мы не можем улететь!

- Из-за чего не можете?

- Наше дитя здесь останется, бескрылое оно. Плачет! Возьмите его себе!

Согласился Эмэмкут взять к себе казарочку.

- Возьмем! Когда улетаете?

- Ночью еще до света улетим!

Пришли к казарочке, сказали:

- Завтра к тебе Эмэмкут придет, иди к нему: он тебя будет воспитывать. Может, кто другой придет, так к нему не ходи. Мы завтра улетим. Если и причитать будешь - все равно не вернемся!

Улетели гуси. Казарочка опять запричитала на озере, а озеро уже совсем льдом затянулось. Мерзнет казарочка и причитает:

- Казарка я, казарка бескрылая! Очень мне холодно, очень я мерзну!

- Бедняжечка наша осталась! Мерзнет; холодно ей, - говорит мать.

Очень далеко улетели гуси, но все слышат, как их дитя причитает. И все-таки не вернулись.

Вышла лиса из норы, услышала: кто-то причитает.

- Ого! Кто это? Где это так громко кричат?

Выбежала из норы и подошла к сидящему на озере птенцу.

- Ты что там делаешь? Иди ко мне, моим ребеночком будешь!

А казарочка отвечает:

- Нет, не пойду я к тебе. Ты меня съешь!

- Не съем!

- Нет, съешь!

Рассердилась лиса, стала за казаркой гоняться, схватить хотела. Не могла поймать. Очень устала. Отдохнула, стала озеро пить:

- Сейчас выпью озеро и съем тебя!

Пила, пила, не могла выпить, только живот лопнул. Сразу околела.

Пришел Эмэмкут к озеру, сразу чумашек гусенку в воду бросил.

- Садись сюда, подплывай ко мне!

Уселась казарочка, подплыла к нему. Принес ее Эмэмкут домой, там ее накормили и отогрели.

Начали с того дня думать, как бы ей крылья сделать. А Синаневт хорошей рукодельницей была. Начала плести травяные метелки. Время уже к весне шло. Скоро гуси прилетят, обязательно прилетят. Сделала Синаневт казарочке крылья. Надела она, стала летать. До крыши долетела, дальше не может.

- Как на травяных крыльях летать? Очень высоко и далеко все равно нельзя!

Опять Синаневт села рукодельничать. Другие крылья начала плести.

На улице уже снег таял. Вот и жаворонки прилетели, утки, а крылья все не готовы. Вот наконец сделала Синаневт другие крылья. Надели их на казарочку.

- Ну, теперь лети, встречай родителей!

Полетела казарка. Подлетела к стае гусей, спросила:

- А когда мои родители прилетят?

- Они сзади летят. Завтра только прибудут.

Вернулась домой, очень радуется и говорит:

- Завтра родные прилетят.

Назавтра поднялась казарочка чуть свет. Надела новые крылья-метелки. Полетела на материнский зов. Подлетела к стае, увидела родных, обрадовалась. Не узнали они сначала свое дитя, потом стали спрашивать:

- Как ты жила? Думали мы, ты уже умерла.

Начали гуси думать, как отблагодарить Синаневт и Эмэмкута, какой подарить подарок. Придумали: убили самого жирного гуся. И полетели в Эмэмкутов дом. Дверь открыта была. Подлетели к дому, закричали, затем в дом вошли. Синаневт и Эмэмкут очень обрадовались гостям. Гуси отдали им подарок и сказали:

- Это вам! И казарочку, наше дитя, себе в помощницы возьмите!

А Синаневт и Эмэмкут говорят:

- Не возьмем мы казарочку. Пусть она с вами живет. Она ведь с родными жить хочет.

Полетели гуси. И казарочка с ними полетела.

Летовали тут. Казарочка вместе со всеми жила и теперь еще живет. Весной над нами пролетает.