У старика со старухой были сын и дочь. Сын каждый день ходил поле пахать, а дочка ему на обед кашу носила. Поставит кашу посреди поля, а сама пойдет плоды ююбы рвать или еще куда побродить. А возле поля была яма с водой, и в той воде жила Каджал-рыба.
А парень-то делал вот что. Как принесут ему кашу, он жижу сверху сопьет, а рис в воду бросит - его рыба ест. День ото дня он худел. Сестра и думает: «Каждый день я ношу брату кашу, а она ему впрок не идет. С чего это он так сохнет?»
Раз поставила она кашу на поле, а сама спряталась за дерево ююба - вот и увидела, как ее брат жижу съел, а гущу всю в воду бросил. Потом он пахать пошел, а как устал, выпряг волов и погнал их пастись. Ушел он, сестра побежала к яме, заглянула в воду и увидела рыбу.
На другой день брат пошел на базар покупать своей рыбе браслеты и цветные ниточки. Отошел он подальше от дома, дочка и рассказала родителям, какую она видела жирную рыбу.
- Пойдемте вычерпаем воду из ямы и поймаем ее. Пошли все втроем к яме. Дочка отцу говорит:
- Ты копай землю и яму поперек городи, а мы будем воду вычерпывать.
Только отец начал копать, рыба стала его отговаривать. Запела:
Не копай, свекор! Не копай, свекор!
Меня зовут Каджал-рыба,
Я ведь невестка твоя.
Отец спрашивает:
- Слышите, что рыба говорит? Я не буду копать. Тут дочь говорит:
- Тогда ты копай, матушка.
Начала мать копать, а рыба снова поет:
Не копай, свекровь! Не копай, свекровь!
Я ведь невестка твоя.
Меня зовут Каджал-рыба.
Мать тоже сказала:
- Слушай, что говорит рыба. Я не стану больше копать. Тогда дочка им говорит:
- Ладно. Вы не хотите копать, так я сама буду. И она стала копать. А рыба снова поет:
Не копай, золовушка! Не копай!
Я ведь невестка твоя.
Меня зовут Каджал-рыба.
А та ее слушать не хочет. Накопала земли, перегородила поперек яму и стала воду вычерпывать. Тут рыба снова запела:
Не вычерпывай воду, золовушка!
Я ведь невестка твоя.
Меня зовут Каджал-рыба.
А та черпает, не перестает. Вычерпала всю воду и поймала рыбу. Рыба поет:
Не лови меня, золовушка!
Не лови меня! Не лови!
Я ведь невестка твоя.
Меня зовут Каджал-рыба.
А та ее не послушалась и понесла домой. Принесла она рыбу домой и говорит отцу:
- Батюшка, разрежь на куски эту рыбу.
Только старик наклонился, хотел ее резать, а рыба ему говорит:
Не режь меня, свекор! Не режь!
Я ведь невестка твоя.
Меня зовут Каджал-рыба.
Тут старик говорит:
- Я не стану резать эту рыбу, она со мной разговаривает. Дочка -к матери. Просит:
- Тогда ты, матушка, разрежь ее.
Мать присела, чтоб резать рыбу, а та ее просит, поет;
Не режь меня, свекровь! Не режь!
Я ведь невестка твоя.
Меня зовут Каджал-рыба.
И мать тоже сказала:
- Я не стану ее резать - она со мной говорит.
- Раз вы не хотите нарезать, - говорит дочь, - я сама. Села она, чтобы резать рыбу, а рыба поет:
Не режь меня, золовушка! Не режь!
Я ведь невестка твоя,
Каджал-рыба.
А дочка ее не послушалась - разрезала на куски. Пошла она ее жарить, а рыба поет:
Не жарь меня, золовушка! Не жарь!
Я ведь невестка твоя,
Каджал-рыба.
А дочка ее не послушалась и зажарила. Потом позвала отца, подала ему есть. А рыба поет:
Не ешь меня, свекор! Не ешь!
Я ведь невестка твоя,
Каджал-рыба.
Отец и говорит:
- Я не могу есть эту рыбу.
Он отставил ее. Тогда мать села есть, а рыба поет:
Не ешь меня, свекровь! Не ешь!
Я ведь невестка твоя,
Каджал-рыба.
Мать говорит тоже:
- Я не буду есть эту рыбу. - И отставила ее. Тут дочь сама собралась есть. А рыба поет:
Не ешь меня, золовушка! Не ешь!
Я ведь невестка твоя,
Каджал-рыба.
Да дочка ее не послушала и съела, а кусок отложила для брата. Брат вернулся с базара, сестра подает ему рыбу. Рыба запела:
Не ешь меня, муженек! Не ешь!
Я ведь подружка твоя,
Каджал-рыба.
Услышал это брат и отодвинул еду, Потом вымыл руки и пошел на поле - посмотреть место, где рыба жила. Видит: вода вычерпана, а рыбы нет. Он горько заплакал.
На другой день брат пошел в поле пахать. А на ююбе, что рядом росла, плоды созрели. Парень вокруг нее забор навалил из сушняка да травы, оставил только узкий проход. Принесла сестра брату обед, а он ей говорит:
- Сестра, на ююбе плоды созрели. Пойди нарви.
Только сестра зашла за загородку, брат проход завалил и поджег сушняк. Пламя сестру охватило. Она поет:
Жжет меня пламя от пят до колен.
Погаси его поскорей, мой злой брат.
А брат ей отвечает:
Назови меня муженьком, женушка,
И я разом погашу пламя -
Ведь вода у меня под руками.
Сестра снова поет:
Жжет меня пламя от колен до груди.
Погаси его поскорей, мой злой брат.
А брат отвечает:
Назови меня муженьком, женушка,
И я разом погашу пламя -
Ведь вода у меня под руками.
Тут сестра снова запела:
Жжет меня пламя от груди до лица.
Погаси его поскорей, мой злой брат.
А брат отвечает:
Назови меня муженьком, женушка,
И я разом погашу пламя -
Ведь вода у меня под руками.
Тут сестра умерла. Как умерла она, брат вытащил тело из огня, срезал с него жареного мяса кусок и съел. Потом сзади кусок побольше отрезал и домой снес. Говорит отцу с матерью:
- Я убил оленя в лесу да там его и зажарил. Вот вам малость мяса. Я сам наелся, а сестра до сих пор ест.
И еще сказал:
- Матушка, сготовь его поскорей и поешь. Мать с отцом съели мясо, тогда сын им говорит:
- Вы ели мясо своей собственной дочки. Вы убили мою рыбу и съели. За это я нынче убил вашу дочку и вас накормил ее мясом.
Услыхали это старик со старухой и принялись горько плакать.