Мирза Махмуд и Дунья-Гузаль

Жил-был падишах. Имел он неисчислимые богатства, но не было у него детей. Очень горевал падишах, что нет у него наследников - ни сына, ни дочери.

Однажды гулял падишах по своему саду и встретил дервиша.

- Будь в здравии, мой падишах, - сказал дервиш, - отчего ты такой печальный? Расскажи мне о своем горе.

- Как же мне не горевать, дервиш-баба, - отвечал ему падишах, - я уже не молод, под шестьдесят мне, и падишах я, и казна моя полна, а детей у меня нет. Так что все мое богатство и копейки не стоит.

- А если я помогу тебе, ты обещаешь выполнить мое требование? Поклянись, что отдашь мне одного из сыновей, когда у тебя родятся близнецы.

- Бог свидетель, даю слово мужчины, что один из сыновей будет твоим.

Дервиш протянул падишаху яблоко:

- Разрежь его пополам, одну половину съешь сам, а другую отдай жене. А когда родятся дети, без меня не давай им имена.

Сказал он и исчез.

А падишах сделал, как велел дервиш: разрезал яблоко, одну половину съел сам, другую отдал жене, она съела.

Через девять месяцев жена падишаха родила близнецов - двух мальчиков. Проходят дни, неделя, месяцы - мальчики растут без имен. Приближенные падишаха уговаривают его дать детям имена, но тот отказывается:

- Не могу, я обещал дервишу без него не давать им имена.

А они настаивают:

- Будь в здравии, падишах, того дервиша и в живых-то, наверное, давно нет, а ты все ждешь его.

И все-таки уговорили падишаха, согласился он дать своим сыновьям имена. Одного мальчика назвал Исмаилом, а другого - Мирзой Махмудом.

Так случилось, что только дали сыновьям падишаха имена, как открылась дверь и вошел дервиш.

- Вай, падишах! Ты все-таки дал им имена без меня, - сказал он.

- Добро пожаловать, дервиш-баба, свет очей моих!

И только падишах встал, чтобы поклониться старцу, тот остановил его:

- Нет, нет, не надо, не беспокойся. Дали им имена, пусть носят на здоровье. Только мое слово твердое. Настанет срок, и я увезу от тебя того сына, которого сам выберу.

- Хорошо, дервиш-баба.

Не успел падишах договорить, как дервиш исчез.

Прошли годы. Братья выросли, стали красивыми, сильными юношами. Когда им исполнилось по девятнадцать лет, однажды в саду падишах встретил дервиша.

- Салам, падишах! - поздоровался дервиш.

- Дервиш-баба, с добром ли ты пожаловал, свет очей моих, прошу, заходи в дом, - сказал падишах.

- Нет, дорогой, ты ведь знаешь наш уговор. Знаешь, зачем я пришел.

- Конечно, помню, - отвечает падишах.

- Ну, кого из своих сыновей ты мне отдашь?

- Дервиш-баба, выбирай сам, для меня они оба одинаковы.

Присмотрелся дервиш к юношам и сказал:

- Мирза Махмуд, подойди ко мне.

Мирза Махмуд обернулся к отцу, но падишах промолвил:

- Дервиш-баба - твой отец, иди с ним, бог тебе в помощь.

Попрощались они, и дервиш увел Мирзу Махмуда с собой. Долго ли, коротко ли они шли, добрались до утеса, а под утесом - пещера. Обратился дервиш к юноше:

- Мирза Махмуд, я поднимусь на утес и буду там читать эту книгу, а ты стой здесь и жди. Когда я прочту половину книги, скала загрохочет, затрещит и пещера раскроется, я покачаю головой, а ты сразу войди в пещеру. Там ты увидишь много богатства, в одной стороне - золото, в другой - серебро, но ты не бери ни золота, ни серебра, на груде золота ты увидишь светильник. Возьми его и скорей уходи… Смотри, делай все так, как я тебе говорю.

Стал старик читать, дошел до середины книги, вдруг раздался треск, и пещера раскрылась. Дервиш сделал знак: «Входи».

Вошел Мирза Махмуд в пещеру, смотрит - и впрямь все так, как говорил ему дервиш: в одной стороне - груда золота, в другой- серебро. Поднялся он на груду золота, взял светильник и подумал: «Как старик узнает, брал я золото или нет?»

Положил он в карман две горсти золота и только собрался выйти из пещеры, как послышался треск. Едва успел он выскочить из пещеры, она захлопнулась и прищемила подол его одежды. Оглянулся Мирза Махмуд - никого, поднял взор на утес, а там дервиш лежит бездыханный. Опечалился Мирза Махмуд: «Это я виноват, из-за меня он погиб». Как ни горевал юноша, ничего не поделаешь. Положил Мирза Махмуд светильник в мешок и пустился в путь. По дороге Мирза Махмуд встретил пастуха со стадом. Сказал Мирза Махмуд:

- День добрый, пастух, да сопутствует тебе удача!

- А, Мирза. Махмуд, добро пожаловать!

Надоил пастух молока, сели они у родника, поели. Вытащил Мирза Махмуд несколько золотых из кармана и положил в ковш пастуха.

- Мирза Махмуд, - сказал пастух, - оставь это золото себе, да поможет тебе бог в исполнении твоих желаний. Видишь там вдалеке город? Ступай туда, устраивайся там на работу, а если хочешь, возвращайся к отцу.

Попрощался Мирза Махмуд с пастухом и отправился я город Долго ли, коротко ли он шел, дошел до города. Задумало юноша: а дальше куда? Подошел, к первому попавшемуся дом, постучался. Открыла ему дверь старуха.

- Матушка, день добрый!

- Добро пожаловать, сынок!

- Матушка, гостя не примешь?

- Вай, почему нет. Гость - от бога.

Вошел Мирза Махмуд в дом, дал несколько золотых старухе и сказал:

- Матушка, сходи на базар, купи для меня еды, все для постели и свечи.

Пошла старуха на. базар, купила все, что велел Мирза Махмуд, наняла носильщика и все доставила домой. Потом она накрыла стол, они поели вдвоем и стали укладываться спать. Мирза Махмуд поставил в светильник свечу и зажег, ее. Поговорили они еще немного, вдруг Мирза Махмуд видит, что светильник задрожал и наполнился золотом. Юноша высыпал все золото в ковш старухи. Смотрит - светильник вновь задрожал, опять в нем золото. Совсем загоревал Махмуд, подумал: «Если бы я тогда не пожадничал, вышел бы вовремя, дервиш сейчас был бы жив. Ведь все богатство в этом светильнике».

Мирза Махмуд остался жить у старухи. Прошло месяца два, и он наполнил золотом двадцать мешков.

Как-то гулял Мирза Махмуд по городу, смотрит - у дворца собирается народ. Подошел он поближе, спросил у одного:

- Что случилось, почему собралось так много народу?

- Видно, юноша, ты нездешний? У нашего падишаха есть дочь Дунья-Гузаль, в этом дворце живет. За то, чтобы увидеть один ее мизинец, нужно выложить десять золотых.

Мирза Махмуд подумал: «Сейчас у меня с собой денег нет, отложу до завтра».

Подошел он к стражникам и сказал:

- Передайте Дунья-Гузаль, что завтра я приду посмотреть на нее.

- Э, откуда ты такой взялся? Так ведь недолго и головы лишиться. Чтобы увидеть один лишь ее мизинец, платят десять золотых, сосчитай, сколько будут стоить все пять пальцев?

- Я принесу золото, - ответил Мирза Махмуд.

На следующее утро Мирза Махмуд притащил свои мешки и высыпал все золото перед дверьми дворца:

- Хочу видеть лицо Дунья-Гузаль.

Слуги передали слова Мирзы Махмуда дочери падишаха. Открыла она окно, показалась юноше. Взглянул Мирза Махмуд на красавицу и тут же влюбился. А слуги тем временен унесли все его золото.

Целый месяц Мирза Махмуд каждый день платит по тысяче золотых и любуется лицом Дунья-Гузаль. Как-то не выдержала девушка, заговорила с Мирзой Махмудом:

- Добрый юноша, я вижу, ты богат, но что ты за человек? Каждый день тратишь тысячу золотых, чтобы только повидать меня. Скажи, что тебе нужно?

- Выходи за меня замуж, - ответил ей Мирза Махмуд.

- Не скрою, ты тоже пришелся мне по душе, я выйду за тебя замуж, если ответишь на три моих вопроса.

- Говори, я слушаю.

- Мой первый вопрос таков. В городе Стамбуле живет богач по имени Усейни-кёса. У него есть конь. Вместо зерна и сена ему дают камни, он их так грызет, что из-под зубов искры сыплются. Поезжай, узнай, в чем дело, почему коня камнями кормят? Узнаешь, я задам тебе два других вопроса.

- Хорошо, - ответил Мирза Махмуд и ушел. Что, у него золота разве нет?

Купил юноша коня, стал прощаться со старухой:

- Матушка, я уезжаю в Стамбул, одному богу ведомо, вернусь ли. Вот тебе золото, живи спокойно.

Положил он светильник в карман, призвал бога на помощь и пустился в путь.

Едет он дочь, два, месяц, один бог знает, сколько времени едет, доехал до Стамбула, расспросил, где живет Усейни-кёса, когда подъехал, увидел трехэтажный дом необыкновенной красоты. Мирза Махмуд спросил слугу:

- Здесь живет ага Усейни-кёса?

- Здесь. Пожалуйте в дом, дорогой гость.

- А хозяин дома?

- Нет, он утром уехал в Тегеран, вернется к вечеру.

Удивился Мираа Махмуд: до Тегерана и обратно месяц пути.

- А у него ведь крылатый конь, потому он скоро и прибудет.

Не успел слуга договорить, Мирза Махмуд еще и с коня не сошел, смотрят они - пыль вдали поднялась.

- Вот и хозяин, - сказал слуга.

Конь, как птица, плавно опустился па землю. Усейни-кёса спешился и стал выговаривать слуге:

- Кypo, ты что же гостя держишь у порога, в дом не приглашаешь?

- Будь в здравии, ага! Я пригласил его войти, да он отказался.

Хозяин сам пригласил Мирзу Махмуда:

- Гость мой дорогой, пожалуй в дом.

Слуги увели обоих коней.

Мирза Махмуд обернулся и увидел, как хозяйскому коню высыпали в ясли морские камни, конь взял их губами и стал грызть, только искры летят. Подумал Мирза Махмуд: «Все так, как говорила Дунья-Гузаль, а я не верил».

Вошли они в дом, сели, поговорили.

Мираа Махмуд обратился к хозяину:

- Усейни-ага, да будет благословен твой дом, я не притронусь к твоей еде.

- Почему? - удивился тот.

- Если ответишь на мой вопрос, я разделю с тобой хлеб-соль, а если нет - не быть мне твоим гостем.

Усейни-ага подумал: «Верно, он хочет прокатиться на моем коне» - и сказал:

- Мираа Махмуд, я отвечу на твои вопрос, ешь спокойно.

Поел Мирза Махмуд, отдохнул. Теперь хозяин его спрашивает:

- Скажи, добрый юноша, что тебя ко мне привело?

- Усейни-ara, я хочу знать, почему твоего коня вместо сена и ячменя кормят морскими камнями?

- Да переломятся шея того, кто тебе об этом сказал! Разбередил ты мою рану! Если бы я знал, что ты пришел за этим, не обещал бы исполнить твое желание. Сто человек погибли из-за этого, но ты разделил со мной хлеб-соль, я поклялся ответить тебе. Так и быть, слушай мою историю.

«Я очень богат, у меня добра и золота больше, чем было у семи моих предков. Как-то случилось, что меня и мою жену соседи пригласили на свадьбу своего сына. Вечером я сказал о приглашении своей жене, но она ответила: „Я не пойду". - „Почему?" - спросил я.

Да скажу я тебе, что каждое утро она просыпалась со стонами, жаловалась, что у нее то спина болит, то поясницу ломит. Постелил я для нее семь матрасов, но все без толку. И тогда она сказала, что ей больно. Пришлось мне идти на свадьбу одному. Вернулся я ночью домой, смотрю - жены нет. Пошел я искать своего конюха-арапа, хотел его спросить, и что же я вижу? Спят они в обнимку. Молча постоял я над ними, воткнул между ними свой кинжал, думаю: увидят они мой кинжал, она все поймет и уйдет от меня.

В ту ночь я не сомкнул глаз. Утром жена пришла, я ждал, что она будет каяться, просить прощения, а она выхватила из-за пояса маленькую плетку и хлестнула меня со словами: „Будь собакой и живи с ними".

Тут же я превратился в собаку и очутился на улице. Набросились на меня другие собаки, чуть в клочья не разодрали, еле ноги унес. Спрятался я под домом соседа, где всегда собирались его куры, лег на кучу хвороста и стал скулить. Под вечер сосед, а он был священник, вернулся домой.

Его дочь с лампой в руках открыла ему дверь.

Священник увидел меня, стал выгонять, я завыл. Дочь сказала отцу: „Погоди, отец, не бей его! Посмотри, у него прямо человечьи глаза и похожи на глаза Усейни-ага" - „Ах ты собачья дочь, - обругал ее свящецвик, - и не стыдно тебе собачьи глаза сравнивать с глазами Усейни-аги?" - „Отец, у его жены есть волшебная плетка, это она превратила его в собаку".

Тут я стал скулить, головой мотаю, ее руку лижу, даю понять, что правду она говорит. Священник спросил меня: „Верно, что ты Усейни-ага?"

Я опять стал кивать головой.

„Отец, - говорит дочь, - я схожу попрошу на несколько минут ее плетку, если это Усейни-ara, он опять обратится в человека".

Пошла она, попросила у моей жены плетку, та дала, только. велела вернуть поскорее. Прикоснулась дочь священника ко мне плеткой и сказала: „Если ты человек, прими свой прежний облик". Тут же я вновь стал человеком и принялся благодарить ее. А девушка протянула мне плетку со словами: „Возьми ее, а со своей женой поступай как знаешь".

Взял я плетку, вернулся домой и опять застал жену в объятиях того же слуги. Хлестнул я плеткой арапа и превратил его в черного осла, хлестнул жену и превратил ее в коня, вон она стоит. Привязал я их одной веревкой в конюшне и насыпал им овса и ячменя. А через несколько дней пришел ко мне слуга и сказал, что дверь в конюшню не открывается. Как мы ни бились; так и не смогли открыть дверь. Один из слуг заглянул в окно конюшни и увидел, что осел подох и свалился под самой дверью. Взломали мы дверь, вошли. А конь оборвал веревку, скачет по конюшне, храпит, голову мертвого осла кусает. Приказал я голову дохлого осла положить в мешок и повесить на шею коню.

Но тут конь совсем взбесился, он набрасывался на всех, лягался, кусался. Пришлось мешок отвязать, а ослиную голову выбросить.

Вот с тех пор вместо овса и приказал я давать коню морские камни. Теперь мой конь дневной путь проделывает за час. Вот и вся моя история про меня и моего коня».

Попрощался Мирза Махмуд с хозяином и отправился в обратный путь. Рассказал он Дунья-Гузаль историю Усейни-кёсы, а девушка ему:

- Слушай теперь мой второй вопрос. В Багдаде живет кузнец, он кует сабли. Сделает саблю с ножнами, отдаст, а потом снова отберет ее у заказчика, вытащит из ножен, внимательно рассмотрит и тут же на глазах у покупателя сломает. Покупатель возмущается: «Моя сабля, зачем ты ее сломал?» - «Нет, - отвечает он, - ковал я, получай свои деньги обратно и уходи». Поезжай, узнай, почему кузнец ломает свои сабли.

Оседлал Мирза Махмуд своего коня, собрался в город Багдад. Когда прибыл он туда, то расспросил, как найти этого кузнеца, известного оружейного мастера. Спешился Мирза Махмуд перед кузницей, поздоровался.

- Добро пожаловать, добрый юноша! - ответил мастер, и больше ни слова.

Отошел Мирза Махмуд в сторону. Смотрит - пришел заказчик, заплатил деньги. А кузнец вдруг в последнюю минуту взял у заказчика из рук саблю, вытащил ее из ножен, посмотрел на нее и сломал. Деньги он вернул заказчику. Все произошло так, как и говорила девушка. Когда кузнец закрыл свою мастерскую и увидел, что Мирза Махмуд не уходит, он спросил:

- Добрый юноша, будешь моим гостем?

- Да, мистер, видит бог, я приехал ради тебя.

Мастер подумал:. «Наверное, хочет, чтоб я ему саблю сделал; ведь он еще молод».

- Ладно, -ответил он, -хорошо, что ты пожаловал, пойдем.

Привел он приезжего в дом, стал угощать. Мирза Махмуд не ест, а обращается к хозяину:

- Мастер, пока ты не ответишь на мой вопрос, я к твоей еде не притронусь. А если нет, не быть мне твоим гостем.

- Гость дорогой, клянусь, что я отвечу тебе на вопрос, ешь спокойно.

Поели, мастер спросил:

- А теперь скажи, что привело тебя ко мне?

- Объясни мне, мастер, почему ты ломаешь все сабли, изготовленные тобою?

- Эх, знал бы я, что ты об этом спросишь, лучше бы той саблей снял гебе голову, чтоб ты мою рану не бередил. Но раз уж я поклялся, придется рассказать.

«Когда-то и я был молод, мои родители сосватали мне девушку. Была она красива и нежна. Мы поженились и прожили вместе всего месяц, когда родители нас отделили. Стали мы жить самостоятельно, ютимся в лачуге. Вижу я, не под силу прокормить мне себя и жену, сказал я ей: „Раба божья, поживи месяцев пять без меня, а я поеду на заработки в другой город, заработаю денег и вернусь". '

Она согласилась, и я уехал. Доехал я до одного города, там встретился с одним базэрган-баши и нанялся к нему на пять лет. Через пять лет я получил свою долю денег и собрался домой. По дороге один брадобрей стал меня уговаривать: „Иди ко мне работать, я буду платить тебе по пять золотых в месяц". Человеку всегда все мало, остался я у него и проработал лет десять.

Через пятнадцать лет я вернулся домой. Смотрю, а вместо вашей лачуги на этом месте стоит трехэтажный дом. Родителей моих уже не было в живых. На порог дома вышла женщина, я узнал ее, это была моя жена, а вслед за ней вышел юноша. Я не знал, что у меня есть сын, Я подумал, что жена моя вышла замуж за этого юношу. Сделал я острую саблю, ночью забрался в дом, убил их обоих и ушел. Утром слышу шум на улице, подошел посмотреть, в чем дело. А соседи и говорят: „Этой ночью убили мать и сына. Прожила она с мужем всего лишь месяц. Такого хорошего сына вырастила. А какая она была честная, ласковая, добрая, гостеприимная, работала день и ночь". Только я это услышал, закричал: „Я, и сделал это, я ее муж! Я подумал, что она вышла замуж за молодого!" Взглянул я на свою саблю, и лица жены и сына появились на ней, сломал я саблю. С тех пор, сколько бы я ни старался, как только я отдам покупателю сделанную мной саблю, лица моей жены и сына появляются передо мной, и от горя я ломаю саблю, а деньги возвращаю. Вот и вся моя история и мое несчастье. А теперь поезжай и расскажи тому, кто тебя сюда послал, о моем горе».

Вернулся Мирза Махмуд к Дунья-Гузаль. Обрадовалась она, когда увидела юношу живым и невредимым, воскликнула:

- А ведь еще никто никогда от него не возвращался!

Выслушала она историю про кузнеца и сказала:

- Мирза Махмуд, теперь поезжай в город Телави, там живет один мулла. Узнай, почему утром он поднимается на минарет радостный, веселый, а когда, спускается, плачет, камнями бьет себя по голове. Если, узнаешь это, выйду за тебя замуж.

В третий раз Мирза Махмуд собрался в дорогу. Добрался он до города Телави как раз утром, когда народ собрался молиться. Мулла поднимается по лестнице на минарет и радуется, напевает, приговаривая:

- Да буду я твоей жертвой, моя дорогая!

А когда мулла закончил свою молитву и стал спускаться, он заплакал, запричитал. Вернулся грустный и заплаканный мулла, домой, а Мирза Махмуд - за ним. Мулла увидел незнакомого юношу и спросил:

- Добрый юноша, ты, видно, нездешний, куда путь держишь?

- Видит бог, мулла, я твой гость.

- Раз так, добро пожаловать, дорогой!

Но Мирза Махмуд возразил:

- Есть у меня к тебе вопрос, если ответишь, я буду гостем, а иначе в твой дом не войду.

Мулла подумал: «У меня три дочери, и все они на выданье, видно, полюбил он одну из них, вот и приехал за ней. А юноша мне по душе» - и сказал:

- Гость мой дорогой, проходи в дом, там я и отвечу на твой вопрос.

Вошли они в дом, сели, накрыли на стол, а Мирза Махмуд ждет, к еде не притрагивается.

- Гость мой дорогой, я же обещал ответить на твой вопрос, ешь, не отказывайся от моего хлеба и соли, - успокаивает его мулла.

Поели они, хозяин спросил:

- Юноша, скажи, что же тебя привело в мой дом?

- Я хочу узнать, почему, когда ты поднимаешься на минарет, радуешься, поешь, а когда спускаешься - плачешь?

- Ах, чтоб сломалась шея твоего советчика! Если б я знал, что ты за этим пришел, не позвал бы в дом, на улице бы убил. Сто подобных тебе нашли свою смерть от моей руки. Но ничего не поделаешь, я обещал и расскажу тебе. Слушай меня внимательно:

«Я долго учился, наконец я стал муллой. Мой голос нравился народу, меня слушали, затаив дыхание. Однажды поднялся я на минарет молиться, вдруг раздалось хлопанье крыльев, три голубя прилетели и сели на край минарета и сразу превратились в трех прекрасных пери. Это были три сестры. Старшая из них говорит мне: „Мулла, а мы ведь за тобой прилетели". - „Почему?" - спросил я. „Наша младшая сестра полюбила тебя. Мы дочери падишаха, отец нас послал за тобой. Если ты согласен на ней жениться, мы сыграем свадьбу и ты будешь жить у нас".

Я тут же дал свое согласие. Они и превратили меня в голубя, и мы полетели. Опустились мы на острове среди семи морей. Привели они меня во дворец к падишаху. Падишах обратился ко мне: „Мулла, тебе известно, что моя младшая дочь любит тебя, ты согласен жениться на ней?"

Она была такой красавицей, что я, конечно, ответил согласием. „Но смотри, мулла, - предупреждает он меня, - ты женишься на моей дочери с таким условием: никогда не вздыхай при воспоминании о родине; если ты хоть раз вздохнешь, твоя жена тут же превратится в голубя и улетит, а ты окажешься снова у себя дома".

Я согласился. Сыграли свадьбу. Прошло года два, родились у нас сын и дочь. Жил я, как падишах. Но однажды, гуляя по саду, я вспомнил свою родину, родных, огляделся вокруг - никого, я вздохнул со словами: „Ах, увидеть бы мне сейчас родных хоть одним глазом". Не успел я так сказать, откуда ни возьмись, появились передо мной сестры моей жены и спросили: „Почему ты вздыхал?" Повели они мени и падишаху. То же самое спросил у меня падишах. „Будь в здравии, падишах, - ответил я, - ошибся я, прости". Жена заплакала, стала просить отца, чтоб он простил меня. „Ради твоей жены, - сказал он мае, - на этот раз я прощаю тебя, иди. Но, раб божий, чего тебе еще не хватает, отчего ты тоскуешь и вздыхаешь?" Я ничего не ответил.

Прошло еще года три, вновь вспомнил я своих родителей и сам даже не почувствовал, как вздохнул. Тут же меня схватили и повели к падишаху. Он велел: „Отправьте его туда, откуда взяли." Переодели меня в старую одежду, завязали глаза. Потом я превратился в голубя и полетел. Со мной полетели и моя жена с сестрами. Опустились мы все на минарете, на моем прежнем месте, я остался, а сестры улетели. До сих пор я слышу плач моих детей при расставании.

Каждое утро, когда я поднимаюсь на минарет молиться, я радуюсь, потому что наверху меня ждут жена и дети, и уже двадцать лет я каждый день надеюсь, что они на этот раз возьмут меня с собой. После окончания молитвы они улетают, а я со слезами спускаюсь вниз. Вот и весь мой рассказ. А теперь иди и расскажи о моем горе тому, кто тебя послал сюда».

Попрощался Мирза Махмуд с муллой, вернулся к Дунья-Гузаль и все ей рассказал. Девушка сказала ему:

- Теперь я согласна выйти за тебя аамуж.

Мирза Махмуд ответил:

- Дунья-Гузаль, ведь я сын такого-то падишаха. Давно я не видел своих родителей и брата. Давай поедем, посмотрим, как они поживают. Да и свадьбу отпразднуем в отцовском доме.

Она согласилась.

Мирза Махмуд взял свой чудесный светильник, испросил разрешение у отца Дунья-Гузаль и увез ее в свою страну. Они достигли своих желаний, достигнуть бы и вам своих!