Жили два брата - один умный, другой дурак. Умный заставляет дурака работать, измывается над ним. Столько измывается, что дураку становится невтерпеж, и однажды он не выдерживает: так, мол, и так, не хочу я, братец, с тобой жить, отделяюсь. Давай мою долю, и станем жить поврозь.
- Добро, - говорит умный. - Я задам скоту корм, а ты сгоняй его напоследок на водопой и приведи обратно. Которая скотина зайдет в хлев, та будет моя, которая не зайдет - твоя.
А на дворе зима.
Дурак соглашается. Гонит коров на водопой, приводит обратно. День студеный, зимний, озябшая скотина, едва добравшись до дверей хлева, норовит поскорее очутиться в тепле. Снаружи остается один только чесоточный бычок - трется о бревна, унимает зуд. Он-то и достается дураку.
Накидывает дурак на шею бычку веревку и ведет его продавать.
- Эй, бычок, шевелись! Эй! - покрикивает. Проходит мимо развалин заброшенного дома. Дурак знай покрикивает: «Эй, бычок, пошевеливайся! Эй!» А развалины вторят эхом
- Эй!..
Дурак останавливается.
- Со мной, что ли, говоришь? Да? Развалины отзываются:
- Да…
- Бычка купишь? Обойдется не накладно?
- Ладно…
- Сколько даешь? А? Крикни опять…
- Пять…
- Сейчас даешь их мне?
- Не…
- Тогда завтра приду. Где хочешь найди!
- Иди…
Дурак решает, что дело улажено, привязывает бычка у развалин и посвистывая возвращается домой.
Назавтра подымается ни свет, ни заря и поспешает за деньгами. А бычка - бывает же такое! - ночью волки сожрали. Приходит дурак, глядь - возле развалин там и сям валяются кости.
- Так, - говорит. - зарезал и съел. Только и остались кости и рога.
- Ага…
- Жирный был вполне?
- Не…
Дураку становится не по себе - вдруг ему не отдадут обещанных денег.
- Меня, - говорит, - это не касается. Я продал, ты купил, и дело с концом. Выкладывай мои денежки, пять золотых. Отдашь, не согрешишь?
- Шиш…
Услыхав это, дурак свирепеет, хватает в руки палку и ну лупить по ветхим стенам. Раз бьет, другой раз, третий - и вышибает из кладки несколько камней. И надо же такому случиться, давным-давно в этой стене был припрятан клад. Камни вылетели, и золото так и посыпалось к ногам дурака.
- То-то же, - говорит дурак. - Только здесь чересчур много. Ты мне должен пять золотых, остальные деньги твои. Мне чужого не надо. Берет и идет домой.
- Ну что, продал бычка? - смеется умный брат.
- Продал.
- Кому?
- Развалинам.
- А деньги-то они дали?
- Конечно, дали. Сперва хотели меня надуть, но я всыпал им хорошенько палкой, они и выложили все, что у них есть. Я взял свои пять золотых и ушел, а остальное так и валяется до сих пор.
И показывает брату золотой.
- Где эти развалины? - спрашивает умный, а глаза у него так и блестят.
- Ни за что не скажу. Ты ведь ненасытный, столько наберешь да на меня нагрузишь, что хребет переломится.
Умный клянется: я, мол, сам все понесу, только покажи.
- Дай, - говорит, - мне все, что у тебя есть, и покажи, где остальное лежит. Ты ведь голый, ходишь в отрепьях, я тебе новую одежду куплю.
Как слышит дурак про новую одежду, отдает брату свои пять золотых и отводит его к развалинам заброшенного дома. Подбирает умный золото, уносит домой, становится богачом, а новой одежды брату так и не покупает.
Напоминает ему дурак о ней, напоминает, а как видит, что все без толку, идет жаловаться к судье.
- Господин судья, - говорит- - Был у меня бычок. Продал я его развалинам…
- Довольно, довольно, - прерывает его судья. - И откуда он только взялся, этот дурак? Бычка, видите ли, развалинам продал!..
И выпроваживает дурака.
Тот идет жаловаться к другим, и все над ним потешаются.
Сказывают, доныне ходит бедолага дурак в отрепьях, жалуется каждому встречному, но никто ему не верит, все над ним потешаются, а умный брат - заодно со всеми.