«В ночь летнюю, когда, тревожной грусти полный . . .

В ночь летнюю, когда, тревожной грусти полный,

От милого лица волос густые волны

                Заботливой рукой

Я отводил - и ты, мой друг, с улыбкой томной

К окошку прислонясь, глядела в сад огромный,

                И темный и немой…

В окно раскрытое спокойными струями

Вливался свежий мрак и замирал над нами,

                И песни соловья

Гремели жалобно в тени густой, душистой,

И ветер лепетал над речкой серебристой…

                Покоились поля.

Ночному холоду предав и грудь и руки,

Ты долго слушала рыдающие звуки -

                И ты сказала мне,

К таинственным звездам поднявши взор унылый:

«Не быть нам никогда с тобой, о друг мой милый,

                Блаженными вполне!»

Я отвечать хотел, но, странно замирая,

Погасла речь моя… томительно-немая

                Настала тишина…

В больших твоих глазах слеза затрепетала -

А голову твою печально лобызала

                Холодная луна.

 

Ноябрь 1843